Годы надежд и испытаний

Ранней весной обычно ходили в тот колычек, где  в ночном пасли лошадей, ели там дикарку, кислятку и щавель. Но щавель там рос размером меньше, чем обычный. А еще поедали желтые и довольно вкусные цветы чилиги. Пока она цвела, мы ежедневно «паслись» в ее зарослях по овражку в переулке через дом от нас.

В том же году, осенью, Кожевников и в избенку к нам решил наведаться. Видно не на что было выпить, а очень хотелось. Шарил по углам в доме, по корчагам и горшкам и даже проверил печурки, где обычно сушат мокрые детские пеленки, а зимой варежки и  рукавицы. Но не улыбнулось ему счастье, со злым лицом он ушел восвояси. Поистине, ходил по деревне как полицай в Белоруссии во время войны. Но позднее он снова решил заглянуть к нам. Дядя Ваня увидел его, быстро взял топор и встал с ним  в сенных дверях и сказал:

– Не подходи, уйди от греха, иначе зарублю.

Видимо трезвый был, струсил полицай, ушел туда, откуда пришел.

Зимой, взяв санки и кое-какие тряпки, отец с дядей Ваней отправились примерно за сто километров в село Усень-Ивановское Белебеевского района, чтобы обменять эти тряпки на муку или хлеб. Хоть пешая дорога и дальняя, но они привезли муки. А летом уже тридцать третьего ходили с отцом в село Ново-Константиновка и обменяли, кажется на мельнице, тоже на муку новые кожаные сапоги когда-то купленные отцом для меня. Они были большие мне и я их даже не мерил никогда.

Никакого скота  у нас не было, даже кур. Мы не ели ни мяса, ни молока. Как-то мы с отцом отправились в соседнее село  – к хохлам, как тогда говорили. На этот раз понесли отцов шубняк, («черные дубки», как их тогда называли). Он предварительно его немного подчернил, подновил, протер тряпкой смоченной, вроде, керосином. Обменяли его на одну коровью шкуру.  Потом разрезали ее на ленты, а мама на железной кочерге их в печке отпаливала от шерсти. Это было наше первосортное мясо.

В это время появился на недобрый свет еще один ребенок – Павлик. Недолго он, бедный, плакал, всегда, конечно,  от голода. Не было у его матери в грудях молока, а трава «подорожник»²⁰ – еда не для грудных детей. И не стало Павлика.

В третьем классе учителем у нас был Ефим Дмитриевич Ястребов из деревни Ключевка., в которую когда-то зимой бегал посмотреть пожар. Оканчивало третий класс всего четыре ученика: Карпухин Иван, Трушин Ефим и два Кабановых Егора. Когда вызывал учитель меня к доске, то называл меня «Егор первый», а другого – «Егор второй».

Наступило сухое лето тридцать третьего года.

Весной мы с отцом рядом с Карымкиным долом решили посеять просо. Разбросал отец просо по делянке, привязал к лопате веревку и «плуг» готов. Я тянул за веревку, а отец держал и, конечно, подавал вперед под углом лопатку так, чтобы земля переваливалась как у плуга и заваливала разбросанное просо. И так – то туда, то обратно с другой стороны делянки. Когда отдыхали на склоне дола, я подумал: а почему арбузы не скатывались на дно дола? А ведь уклон был, как мне показалось,  градусов под сорок пять. Здесь когда-то, чуть помню, были бахчи, поэтому лежа на траве, я так рассуждал про себя.

Посеяли, а убирать-то было нечего: или не взошло, или взошедшее из-за засухи погорело. И пропал наш тяжкий труд. Давали земли нам, единоличникам там и те земли, которые не нужны были колхозу.

В этот год, вероятно весной, дядя Ваня, вместе с двоюродным братом из деревни Боклы Федей Крикуновым уехали в Туркмению к дяде Макару. Прежде чем переехать на хорошие хлеба, он немало поел травы (подорожника и лебеды), отчего живот у него был как у беременной бабы. Он уехал, а мы продолжали стричь ножницами подорожник, сушить его, толочь в ступе, делать из него муку. Потом добавляли молотую лебеду и чуть-чуть муки, если была. Пекли лепешки. А из сырой травы, вместо капусты, варили щи (если можно все это назвать щами) без мяса и масла. Потому у нас у всех были большие животы. Сестренке Шуре было три годика и если не смотреть на ножки, то остальное выглядело бы как шар. Кроме того, она была подпоясана поясом поверх живота на уровне подмышек. Такой же расчудесный вид представлял из себя и брат Макар, хотя он и был на два года старше своей сестры. А брат Иван был уже более рослый и футбольный вид его тела не так контрастно выделялся, хотя животом он, как и я, обладал солидным.

Страниц: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50

Опубликовано в Проза, просмотров: 87 164, автор: Kabanov (44/72)