Перспективы путинской России

А. М. Они — за суверенитет. Посмотрите на реакцию нашей элиты, которая тоже изложена: либералы, называющие себя правыми, в восторге, гордятся президентом Путиным; коммунисты не очень довольны, судя по высказываниям…
Ю.Н. Протестуют.
А. М. И, тем не менее, что же в путинском предложении нового? Ведь, на самом деле, ни о каком жестком варианте аншлюса Путин не говорит. Путин говорит о том, что есть такая схема. Если вы за единое государство — давайте вот так. Есть и альтернатива: конфедерация Белоруссии с Россией в варианте, напоминающем Евросоюз. Поэтому безальтернативным предложение Путина назвать нельзя — а отсюда и ультимативным тоже, построгай логике.
Ю.Н. Давайте мы все-таки историю вопроса восстановим, для того чтобы телезрителям было легче ориентироваться. Она, впрочем, достаточно известна. Я просто напомню: 1995 год — договор о дружбе и сотрудничестве.
А. М. Дружба.
Ю. Н. Дружба, да. 1996 год — попытки создать некое сообщество.
А. М. Сообщество.
Ю. Н. Это проистекает на уровне документов. В 1997 году — идея союза обретает плоть, и опять подписываются какие-то документы.
А. М. Союз.
Ю.Н. И в 1999 году речь уже идет о союзном государстве, и подписывается соответствующий договор. Президент Ельцин, уходя, делает такой подарок и Лукашенко, и России.
А.М. И вот здесь, Юрий Афанасьевич, ключевой момент: во время ратификации в Государственной Думе этого международного договора (а все, перечисленное Вами, есть международный договор двух государств, который нуждается в одобрении парламента) Александр Григорьевич Лукашенко говорит: «Всё хорошо! Нет только единого государства!». Это было в 1999 году. Прошло три года…
Ю.Н. Подождите-подождите. Мы с Вами должны внести необходимую ясность: 1999 год — это время ухода президента Ельцина с политической арены, это время подбора преемников, и Александр Григорьевич Лукашенко, который мечтал в те поры возглавить и Белоруссию, и Россию, конечно, этим шансом не воспользоваться не мог — отсюда эти заявления. Верно ли я понимаю ситуацию?
А. М. Я думаю, что в значительной мере верно. И кстати, в такой оценке события 1999 года — когда Александр Григорьевич с трибуны Государственной Думы посетовал на то, что всё хорошо, но нет единого государства — все наблюдатели сходятся. Момент более политико-конъюнктурный, нежели смысловой. Тогда уходящий Ельцин иначе позиционировался в плане претензий Александра Григорьевича Лукашенко на полити¬ческий Олимп. Сегодня — Путин. Это уже другое, шансов стать президентом единого государства…
Ю. Н. Уже, конечно, нет.
А, М. Я мягче скажу: наверное, в такой мере у Александра Григорьевича уже нет. Поэтому изменилось и отношение к объединению.
Ю. Н. Хорошо. Неожиданны ли эти жесткие заявления Путина? И чем обусловлен их столь резкий тон?
А.М. Я думаю, — не неожиданны, а вполне ожидаемы. Потому что выбор-то, мне представляется, Владимир Владимирович предлагает честный, старорусский, православный (это может показаться удивительным): либо это священные узы брака (а аналогия с браком все время проводится аналитиками), венчающие определенные отношения двух государств, либо мезальянс с адюльтером, то есть некое взаимовыгодное сожительство с возможностями блудить (я на русский язык переведу).
Ю. Н. Вы хотите сказать, что Александр Григорьевич — сторонник такого не очень симпатичного варианта, который Вы называете мезальянсом с возможными адюльтерами?
A.M. В душу не проникнешь! Неведомо. Но уж, коль, сказал три года назад: «Почему не единое государство?» — так и иди! По делам их узнаете их; по следам их познаете их. Так вот, по следам его собственных заявлений! Сказал два года назад, что надо идти вместе — иди!
Ю.Н. Гипотетическую ситуацию обсуждаем: состоялось это объединение, возникло новое союзное государство с девяностым субъектом — какова будет роль Александра Григорьевича в этом девяностом субъекте?
А. М. Если это любовь, то думать о роли — вторично.
Ю. Н. Способен ли Александр Григорьевич подняться над своими амбициями и вести себя так смиренно, по-христиански, как Вы ему предписываете?
А. М. Предписываю не я!
Ю. Н. Неважно. Хорошо: христианская мораль предпи¬сывает.
А. М. Жизнь покажет. Будущее покажет.
Ю. Н. То есть, у Вас нет готового ответа на этот вопрос?
А. М. Есть: я уверен, что Александр Григорьевич Лукашенко прекрасно понимает, что необходимо сделать. Когда он, впервые за всю историю, публично выразил благодарность российской Службе внешней разведки — публично (!) благодарность (!) российской Службе внешней разведки (!) — за неоценимую помощь в государственном строительстве, я думаю, что он и тогда понимал, о чем он говорит.

Страниц: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55

Опубликовано в Проза, просмотров: 91 893, автор: Татьяна Ростовцева (11/11)