Годы надежд и испытаний

В магазинах продавалось все, что надо для питания, бери, сколько хочешь. Мы с Гришей ходили на зеленый базар, где продавались овощи и  фрукты. Нас интересовал больше всего виноград. Туркмены-продавцы разрешали пробовать, и мы ходили по всем павильонам и подряд пробовали. После этих «проб» мы были сыты, и покупать виноград уже было не надо. Да к тому же у нас и денег-то не было. Мы, таким образом, часто промышляли не только виноград, но и яблоки.

Как-то мы с Гришей ходили купаться в реке Мургаб. Когда вылезли из воды, я обнаружил, что моей майки нет. Возможно, я ее близко к воде бросил, и ее волна слизнула или кто украл. В общем домой пошел в одних трусах. В другой раз я купался один недалеко от пекарни, где работал отец. Течение было быстрое. На середине реки у меня вдруг ноги свело судорогой,  я ими даже шевельнуть не мог. Загребая воду руками, выплыл на мель. Потом на руках выполз из воды. Когда отогрелся, мои ноги ожили. Видно я попал ногами в холодную, бьющую из земли струю воды. Такое в Мургабе было возможно. А если бы отказали руки? Больше я сюда купаться не ходил.

А звуковое кино! Это же чудо после немого. Одну картину мы смотрели два сеанса подряд, сидя или стоя, как птицы, на тополях, росших вокруг стен кинотеатра (крыши у него не было), потому что денег на билеты не оказалось. Потом, раздобыв полтинник, покупали билеты в тот же железнодорожный кинотеатр, но детский (во взрослом билет стоил рубль). Билеты продавались в будке. Подходишь к окошечку сбоку, приседая, чтобы казаться маленьким. А уже при  входе в зал на нас никто не обращал внимания, наверное, думали, что мы железнодорожники.

Однажды мы с Гришей решили съездить к дяде Макару в Байрам-Али. Купили детские билеты, чтобы сэкономить деньги, а тут явился ревизор. Взяв наши билеты, он спрашивает:

– А где  же дети?

Гриша отвечает:

– Мы.

Ревизор, черт усатый, говорит:

– Уже за девками бегаете, а билеты детские покупаете. Доплачивайте, а то высажу на остановке.

Жалко было отдавать «сэкономленные» деньги.

В то время у дяди Макара жил Матвей (потом Дмитрий) – сын дяди Евстигнея. Он там, в Байрам-Али, учился. Гриша учился в седьмом (потом еще год просидит в седьмом). Я учился в шестом.

Жить на одну зарплату отца было трудновато. Деликатесов не покупали. Мы с мамой (опять с мамой!) ходили на мясокомбинат и покупали кости. Приходилось стоять в очереди. Эти люди в очереди, наверное, были такие же, как и мы, многодетные переселенцы.

Как-то раз я ездил в город Иолотань за дынями (там дешевле) с дядей Семеном (муж тети Гали). Он работал шофером в колхозе недалеко от города. Там же они и жили в колхозном домике.

Летом тридцать седьмого дядя Ваня с мамой, прихватив с собой Шуру, ездили в Елатменку, откуда привезли Макара, а Шуру оставили. По какой причине произошла замена мне не ведомо. В этом году, в основном в город Мары приехало немало елатменских, особенно молодых, старше меня лет на пять-шесть. Молодежь устраивала вечеринки, как бывало в Елатменке. Был свой гармонист – Шурка Анненков из Боклы. А когда он отсутствовал, на балалайке играл я.

Прижились мы, вроде привыкли к новой жизни, и вдруг, утром встаем – отца нет дома. Оказывается, его ночью увела сталинская охранка. И ведь так насобачились уводить из дома по ночам, что семья ничего не слышит.

Перед арестом отец лежал в больнице. Я несколько раз ходил  к нему. У него был геморрой, видно, от тяжелой работы Он первый год работы в пекарне месил тесто руками в большой колоде. На второй год руководство железной дороги его уже поставили заведующим этой пекарни. Аника Балашов был заведующим складом. Там же работал и Савелий Трушин, двоюродный брат отца. Вот он, заведя любовную связь с уборщицей, и рассказал ей, видно, лежа в постели, какого происхождения наш отец и Аника. Когда же приехала жена Савелия, он вынужден был прекратить сношения со своей подругой. А та в отместку за это написала, куда следует, заявление на отца и на Анику. Савелий, скорее всего, про себя-то не рассказывал. На всякий случай он умотал в Ашхабад, где тоже у него были другие любовницы. Затем, вероятно, заметая следы, переехал в город Каакха.

Днем отец пришел из больницы, а ночью его увели.

Слишком поздно отец понял, что с родственниками, да и со своими деревенскими тоже, в то время работать вместе было нельзя.

И пошли дни ожидания – авось вернется. Мама поступила работать на хлебозавод, вытряхивать мешки из-под муки. Я срочно стал обучать маму буквам, главное чтобы она могла расписываться за получку.

Страниц: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48

Опубликовано в Проза, просмотров: 97 300, автор: Kabanov (44/72)